По мнению врачей, он больше не нуждается в их наблюдении.
Сообщение о выписке политика опубликовал сам немецкий медицинский центр «Шарите». «Состояние пациента достаточно улучшилось, чтобы его выписали из стационара. Алексей Навальный лечился в нашей клинике 32 дня, из них 24 дня — в реанимации. Исходя из текущего состояния пациента, лечащие врачи считают возможным полное выздоровление. Однако еще слишком рано оценивать потенциальные долгосрочные последствия его тяжелого отравления», — заявила клиника.
Wday.ru желает Алексею Навальному скорейшего выздоровления и полного восстановления!
Напомним, 44-летний Алексей Навальный почувствовал себя плохо во время полета из Томска в Москву. Резкое ухудшение его состояния привело к тому, что самолет экстренно посадили в Омске. Позже блогера вывезли на лечение в Берлин. Как заявила местная лаборатория, в бутылке, из которой пил блогер в гостинице, нашли следы яда.
Сегодня на своей странице в Instagram он подробно рассказал, как проходило лечение.
«Первый раз меня подвели к зеркалу через 24 дня в реанимации (из которых 16 в коме). Из зеркала на меня посмотрел персонаж фильма «Властелин колец». И поверьте, это был совсем не эльф. Я ужасно расстроился: подумал, что меня никогда не выпишут.
Но врачи продолжали делать свое чудо, я занимался с физиотерапевтом, ел, старался больше спать (самая большая проблема до сих пор). Последние дни мне даже уже разрешали выходить на общий балкон 2 раза по 5 минут в день. Правда, от балкона было еще больше тоски: погода отличная, солнце светит, внизу какие-то парки и деревья, а я в палате. Но вот день пришел — ура!
После 32 дней в госпитале врачи решили, что дальнейшее восстановление требует не стационарного лечения, а нормализации жизни. Ходить, проводить время с семьей. Погрузиться в рутину ежедневных движений. И вот — хоп — я уже ковыляю по парку в штанах на три размера больше. Первым делом попросил отвезти меня куда-нибудь, где есть деревья.
Планы пока простые: физиотерапевт каждый день. Возможно, реабилитационный центр. Стоять на одной ноге. Полностью вернуть контроль над пальцами. Держать баланс. Забавно, я мечтал научиться ездить на вейкборде за катером по волне и научился этим летом. А теперь учусь стоять на одной ноге. Всякие смешные штуки обнаружились. Например, я не могу кидать мяч левой рукой. Даже поймать могу, а кинуть — нет. Мозг просто не хочет делать это движение. Или писать от руки. До последнего времени не получалось в строчку. Все время в столбик начинал. Реабилитация, в общем.
Еще раз огромное спасибо всей команде врачей клинике «Шарите» и профессору Экарду лично. Они сделали невероятную работу. Всем вам спасибо за поддержку. Она была и остается очень важной. Не думайте, что я не знаю, что пишете. Как только я начал более-менее соображать, мне читали комменты. Буду, кстати, стараться немного больше времени проводить в соцсетях. Вчера приходила нейропсихолог, делала тесты, проверяя, не поглупел ли я. Спрашиваю: чего делать, чтобы быстрее вернуться с точки зрения не только физической, но и головы. Ответ понравился: читайте больше, пишите в соцсети. Играйте в видеоигры».
Алексея все это время поддерживала супруга Юлия. В августе они отметили 20 лет в браке.
Ранее Алексей Навальный написал, пожалуй, свой самый трогательный пост. Про любовь, или о том, как его спасла супруга.
«У нас с Юлей 26 августа была годовщина — 20 лет свадьбы, но я даже рад, что пропустил и могу это написать сегодня, когда знаю о любви немного больше, чем месяц назад.
Вы, конечно, сто раз видели такое в фильмах и читали в книжках: один любящий человек лежит в коме, а другой своей любовью и беспрестанной заботой возвращает его к жизни. Мы, конечно, тоже так действовали. По канонам классических фильмов о любви и коме. Я спал и спал, и спал. Юля приходила, говорила со мной, пела мне песенки, включала музыку. Врать не буду — ничего не помню.
Зато расскажу вам, что точно помню сам. Вернее, вряд ли это можно назвать «воспоминание», скорее набор самых первых ощущений и эмоций. Однако он был для меня так важен, что навсегда отпечатался в голове. Я лежу. Меня уже вывели из комы, но я никого не узнаю, не понимаю, что происходит. Не говорю и не знаю, что такое говорить. И все мое времяпрепровождение заключается в том, что я жду, когда придет Она. Кто она — неясно. Как она выглядит — тоже не знаю. Даже если мне удаётся разглядеть что-то расфокусированным взглядом, то я просто не в состоянии запомнить картинку. Но Она другая, мне это понятно, поэтому я все время лежу и ее жду. Она приходит и становится главной в палате. Она очень удобно поправляет мне подушку. У нее нет тихого сочувственного тона. Она говорит весело и смеется. Она рассказывает мне что-то. Когда она рядом, идиотские галлюцинации отступают. С ней очень хорошо. Потом она уходит, мне становится грустно, и я снова начинаю ее ждать.
Ни одну секунду не сомневаюсь, что у этого есть научное объяснение. Ну, типа, я улавливал тембр голоса жены, мозг выделял дофамины, мне становилось легче. Каждый приход становился буквально лечебным, а эффект ожидания усиливал дофаминовое вознаграждение. Но как бы ни звучало классное научно-медицинское объяснение, теперь я точно знаю просто на своем опыте: любовь исцеляет и возвращает к жизни. Юля, ты меня спасла, и пусть это впишут в учебники по нейробиологии».
